в констатирующей части настолько бесспорна и хрестоматийна, что её можно использовать в качестве шпаргалки "на каждый день"
Дискуссия, разумеется, может вестись вокруг выводов - на мой взгляд, Ищенко всегда пишет с точки зрения нормативного, а не позитивного знания, а это, согласитесь, ключевое различие.
Ростислав Ищенко
С треском провалившееся государство
Украинские элиты, получившие после раздела постсоветского наследства всё необходимое для успешного государственного строительства, своими разрушительными действиями довели страну до катастрофы.
Идеальные стартовые условия
Политика и история не детерминированы. И «проект Украина», доживающий последние месяцы, не был обречён изначально.
Внезапно возникшая страна обладала десятой экономикой мира. На её территории располагалось 40% мощностей советского ВПК и 60% тяжёлой промышленности. Развитое сельское хозяйство позволяло не только полностью обеспечить продовольственную безопасность государства, но и активно экспортировать продукцию аграрного сектора. Сеть железных и шоссейных дорог, магистральных трубопроводов, несколько крупных незамерзающих портов не только удовлетворяли потребности собственной внешней торговли, но и обладали практически неограниченным транзитным потенциалом. На Украине проживали 52 млн человек, в 1991–1992 годах демографическая динамика ещё была позитивной, страна обладала высококвалифицированными трудовыми ресурсами, системой подготовки кадров для промышленности и сельского хозяйства, высокоразвитой научной базой. Охраняла всё это добро миллионная группировка Советской Армии — самая крупная в СССР, вооружённая новейшим оружием, так как располагалась на острие потенциального главного удара.
Украина в момент обретения независимости имела значительно больше, чем было необходимо для строительства успешного государства. Более того, ей ещё и благоприятствовала геополитическая обстановка. У неё не оказалось сильных врагов или даже серьёзных конкурентов. Наоборот, в 1992 году украинское политическое руководство с удовлетворением констатировало отсутствие внешних угроз. Отношения со всеми соседями были дружественными, а крупные мировые игроки сами стремились установить с Киевом хорошие отношения. Напомню, что в 1994–1996 годах родился формат G7+, который использовался исключительно для отношений с Москвой (G7 + Россия) и Киевом (G7 + Украина). Правда, российский формат позднее перерос в полноценную G8, а украинский растворился во времени и пространстве, но в средине 90-х они ещё были идентичны.
Была небольшая проблема: Украине не хватало собственных энергоносителей для обеспечения потребностей промышленности. Впрочем, не всех, а нефти и газа. Несмотря на достаточно высокий уровень собственной добычи — 4–5 млн тонн нефти (столько же, сколько и Румыния) и 20 млрд кубометров газа в год (больше, чем Азербайджан), — Украина покрывала только пятую часть своей потребности в нефти и четвёртую в газе. Теоретические возможности нарастить собственную добычу существовали, но не были использованы. Равно как не была использована и возможность значительно снизить уровень энергопотребления промышленности.
Тем не менее недостающие объёмы газа и нефти традиционно поставляла Россия. С учётом того, что 60–80% транзита российских энергоносителей в Европу в 90-е годы обеспечивала украинская трубопроводная система, договориться о взаимовыгодных условиях поставок было несложно. Что, собственно, и сделал Кучма, заключивший в 2002 году десятилетний контракт с «Газпромом» о поставках газа по фиксированной цене — 50 долларов за тысячу кубометров. Контракт должен был действовать до 2012 года и обеспечивал украинской промышленности огромные конкурентные преимущества на мировых рынках, которые с каждым годом (с учётом быстрого роста цены нефти и газа) должны были только нарастать.
Значительный внешнеполитический и экономический потенциал Украины определялся ещё и тем, что в наибольшей степени её внешняя торговля и эффективность работы её промышленности находилась в зависимости от российских энергоносителей, российских рынков и во взаимодействии с российскими смежниками. Россия в течение 1992–2002 годов пережила политический кризис 1993 года, едва не вылившийся в полномасштабную гражданскую войну и надолго расколовший общество, две чеченские вой-ны, а также дефолт 1998 года. Будучи погружённой во внутренние проблемы, осложняемые нарастающими геополитическими противоречиями с евроатлантическими партнёрами, Москва нуждалась в минимальной политической лояльности Киева (более чем на нейтралитете Россия не настаивала) и готова была платить за это (и платила) серьёзными экономическими уступками.
Когда сегодня в Москве говорят о примерно 35 млрд долларов, безвозмездно вложенных Россией в украинскую экономику, речь идёт лишь о том, что можно подсчитать. Это подарки в виде сниженных цен на энергоносители, а также льготных кредитов и вложения средств в совместные проекты. Потери России от предоставления украинским товарам режима наибольшего благоприятствования на российских рынках и других косвенных форм поддержки украинской экономики подсчитать в принципе невозможно (эксперты называют суммы 200–300 млрд долларов, но это умозрительная оценка).
Читать дальше здесь http://www.odnako.org/blogs/s-treskom-provalivsheesya-gosudarstvo/
